1. Имя
Аскольд Сигурдссон;
Это страшная тайна, но учитель называет его Асиком, чтобы позлить (и у него это прекрасно выходит);
Второе имя – Гуллинбурсти;

2. Пол
Мужской;

3. Возраст
Двадцать три года;
Дата рождения: 05.05.1987;

4. Принадлежность
Колдун, предположительно будущий некромант, темный;

5. Характер
На первый взгляд – существо колючее и не очень-то приятное в общении, потому что имеет привычку избегать взгляда собеседника и коситься на него, часто отводя взгляд и не давая заглянуть себе в глаза. Почему? Банальная недоверчивость. Он человек, наполовину живущий в своем собственном надуманном мире – и мир, надо сказать, едва ли не хуже реального. Вместе с этим Аскольд редко к кому-нибудь привязывается, предпочитая везде быть один на один с собой: сказывается вечное ожидание какой-нибудь подлости от ближнего. Он фаталист просто потому что слишком часто Судьба не считалась с его планами на жизнь. Ему патологически не везет в жизни, и это сделало Аскольда таким мрачным, циничным и любящим рушить чужие воздушные замки. При этом сам он верит, что едва ли не творит этим добро, освобождая человека от какой-нибудь глупой мечты, пока не стало поздно. Он замкнутый и осторожный, ко всему относится с опаской. Может показаться, что Гуллинбурсти – ледышка, умеющая ходить. Но это не так, просто он привык все свои драмы, взрывы, страсти и желания прятать так глубоко в себе, что даже сам он не всегда сможет их найти. Да и не всегда стремиться, надеясь убедить даже себя в полной холодности и бесчувственности.
Нет, иногда ему не хватает этого тепла, жизни в самом себе. Он может с завистью глядеть на какую-нибудь стайку радостных детей, мечтая вернуться в детство здесь и сейчас, чтобы… впрочем, нет, он никогда не любил просить – и на сей раз он бы тоже не попросился в игру, а прошел бы мимо.
Еще Аскольд безумно боится собак. Панически. Любая, даже самая мелкая и тщедушная псина вызывает у него желание забраться туда, куда ни одному человеку в нормальном состоянии не залезть (например, на верхушку дерева по совершенно ровному стволу).
Мучается от редко повторяющегося кошмара с четырнадцати лет.
Не любит, когда к нему прикасаются, даже случайно, незнакомые и малоприятные ему люди. При этом где-то глубоко внутри в такие моменты в нем начинает бурлить едва различимая паника.
Не особо падок на девушек, но только по причине глобального недоверия ко всему и всем. Влюблялся за всю жизнь раза три-четыре (и каждый раз девушки в конце концов понимали, что терпеть его трудно, и сбегали). Мог бы стать идеальным художником, рисующим обнаженных девушек с натуры: никогда бы не порывался приставать неизвестно к кому.
«Немножечко» ленив в учебе, а ведь, если бы не это, мог бы при своих талантах схватывать все на лету.
Предан учителю до печенок, считает его почти богом и ни на секунду не забывает о том, скольким он обязан этому старому некроманту. Это единственный нечеловек, которому Аскольд доверится в любой ситуации, потому как знает: что бы ни говорил Райнер, а своего ученика он в обиду не даст. Понимает, что, если бы не некромант, он, молодой колдунец, распыливший двух людей и повредивший психбольницу, возможно, уже гнил бы где-нибудь. Никогда не предаст Райнера и в случае чего костьми за него ляжет.

6. Внешность
Как было сказано выше, Аскольд никогда не смотрит собеседнику в глаза – разве что в очень редких случаях. Когда Аскольду неуютно, он начинает сутулиться, а взгляд у этого уже не человека – тяжелый, колючий и недоверчивый. На собеседника он смотрит украдкой. Обычно же держится прямо, у него широкий шаг, твердая походка. Привык двигаться быстро, поэтому даже во время простых «неторопливых» прогулок за ним невозможно угнаться. Сам он достаточно высокий (188см), но при этом несколько худощавый.
Глаза у него темно-карие. Обычная эмоция, появляющаяся в этих глазах – усталость, которая появляется после пробуждения и остается надолго. Волосы светлые и длинные, обычно они собраны в хвост. Кстати, обычно почти не следящий за собой Аскольд эти самые волосы моет регулярно (но некоторые злые языки говорят, что лучше бы он регулярно брился). Рад бы собирать эти волосы в подобие косицы, чтобы не мешались, но не нашлась еще та добрая душа, которая будет ему такую косицу заплетать.
У него сильные руки и длинные, ловкие пальцы. Такие и длинный сложный пассаж на пианино ловко сыграют, и нитку в иголку без труда воткнут (то бишь, не потеряв ни первое, ни второе).
Носить он предпочитает неброскую удобную одежду, которая не сильно пострадает от, например, валяния в грязи или еще в чем похлеще. В его гардеробе почти нет светлых вещей – просто потому что они слишком маркие, а его лень не позволяет устраивать частые постирушки. Все время носит на шее затасканный мелкий черный крестик из дерева со стершимися углами (сия вещь не имеет никаких магических свойств, но дорога, как память).

7. Биография
Аскольд был рожден в обычной семье. В столице Норвегии, Осло. Ребенком рос здоровым, даже не болел ничем серьезнее ангины и ветрянки. Смышленый был возможно даже не по годам, любил читать и слушать разговоры взрослых. В школе учился неплохо, а мог бы быть одним из лучших, если бы не лень. Но очень уж часто отдавал предпочтение книжкам с захватывающими сюжетами и музыке, а не учебникам.
Лет в тринадцать был покусан соседской собакой. Слава богу, бешеной она не была. После этого жизнь вроде бы пошла как обычно, но постепенно родные мальчишки стали замечать, как он косится на собак на улице, сторонится их, старается держаться от них подальше. Ну боится и боится, как никак, цапнула его не маленькая собачонка, а ротвейлер. Значения этому не предали: на свете еще много нормальных людей, которые тоже боятся собак. И ничего, живут.
А зря.
Ему уже было четырнадцать, когда Аскольда в первый раз посетил кошмар, который в будущем будет повторяться еще не раз. Все было настолько жутко и реально, а главное, не давало никакой возможности проснуться до последнего. С тех пор он стал гораздо более замкнутым, держал все в себе. Сам он вскоре решает связать свою жизнь с медициной. И нет, дорогие читатели, не с психиатрией, как вы могли бы подумать! Мальчик всерьез рвался в хирурги. К тому же, у него уже ходил в психиатрах один из дядюшек. После этого учеба пошла немного лучше. В учебную литературу Аскольд ушел с головой.
На этом можно перейти к тому моменту, как Аскольд поступил на медицинский. Он вполне мог бы однажды стать прекрасным специалистом, если бы не маленькая случайность, которая, как это часто бывает в разных фантастических историях, перевернула его мир с ног на голову. Заскочив однажды к своему дяде на место работы по какому-то пустячковому дельцу, он оказался незнамо как втянутым в усмирение буйного старика, которого корчило в жутких судорогах. Старик хрипел и тянул ко всем руки со скрюченными пальцами. Мучился он ужасно. Хуже всего было то, что никто не мог понять, что это за странная форма припадка. А заметив Аскольда, оказавшегося рядом и старавшегося оказать посильную помощь, старикан вдруг сорвал с шеи крест на какой-то хлипкой вонючей веревочке и протянул его Аскольду, хрипя что-то о том, что его непременно надо передать… кому? Аскольд уже и не помнит, кому. К тому же сказанное все равно было обманом. Но тогда ничего не подозревающий ошалевший студент взял эту мелочевку в руки. Старик умер в следующую секунду, испустив вздох облегчения.
Зато Аскольду резко поплохело. В общей суматохе никто не заметил, как он, едва заметно пошатываясь, отошел к стене и оперся о нее, чтобы не упасть. То, что он тогда чувствовал, было не передать словами. Резко нахлынули какие-то непонятные, странные ощущения, которых он раньше никогда не испытывал. На миг ему показалось, что стены, пол, потолок – все это ушло, пропало, Аскольд как будто видел все вокруг.
Держась за стену, он вышел из палаты вместе с другими врачами. Было не до него на тот момент. Так он дошел, а вернее добрел до выхода. Почти до выхода. Сердобольный дядька перехватил его у дверей, рядом с настороженной охраной и заподозрил в употреблении… различных препаратов. Остановил, пытаясь что-то втолковывать и даже потянул куда-то. В итоге произошел большой магический взрыв (а что вы хотели от только что «вылупившегося» колдуна), дядю швырнуло в другой конец коридора, охранников растерло в кровавые сопли, ну и стены немного повредило.
На тот момент ему было девятнадцать.
После этого никто больше из родных и знакомых Аскольда о нем не слышал. Сам он сбежал как можно дальше, в абсолютно незнакомые места. В итоге молодой, ничему не обученный колдун забрел в надел совсем не молодого Райнера Асвальда. Немного погорячившись и извалявшись потом в грязи, Аскольд успокоился. Ну а могущественный некромант взял его под крыло. Нет, конечно, все было далеко не так просто, как может показаться. Аскольд полез на него по собственной глупости, от отчаяния, к тому моменту уже взвинченный до невозможности. Райнеру его убивать было жалко: мелочь же пузатая, что с него взять. Возможно, он разглядел в парне способности, родственные своим собственным. Ну не стал бы он брать какого-то неизвестного парня к себе в ученики просто из жалости.
Что радовало молодого колдуна, вскоре получившего второе имя (Гуллинбурсти), так это то, что кошмары стали посещать его гораздо реже. Зато имел место забавный со стороны инцидент с оживлением собаки, после чего учитель периодически говорит ему нечто подобное:
«Асик, ты единственный некромант, который столько бился перед тем, как поднять первого зомби, но смог поднять только собаку. И ты единственный, кого она еще и покусала! Почему ты сразу не сказал, что боишься собак?!»
На данный момент «Асик», еще не имеющий собственного надела, вместе с учителем находится в Киеве.

8. Умения и предметы
Будущий некромант, также имеет хорошие способности к различным морокам и управлению сновидениями;
В любимую джинсовую куртку у Аскольда вшита искусственно соединенная волшебная игла, из которой он черпает силу, по молодости не всегда успешно преобразующий энергию из внешнего мира в свою;
Перекидывается в огромного вепря;

9. Пробный пост

  – …Аскольд! Подожди!
  Он остановился, чувствуя, как кружится голова и как во рту появляется отвратительный и одновременно пугающий металлический привкус. В голове помутилось, глаза застилала какая-то пелена, а в груди поднималась ярость: как этот человек посмел останавливать его?! Его, да еще в таком состоянии!
  Она остановился и, наверное, напоминая со стороны зомби, медленно повернулся к так не вовремя явившемуся родственничку.
  «…«Человек»? «Этот человек»? О чем ты, Аскольд, это же твой… И откуда вся эта злоба? Тебе просто нехорошо, у тебя что-то с психикой, ты просто перенервничал из-за этого странного буйного старикана…»
  Буйного ли? Рука сжала мелкий крестик. Он, помнится, в первую долю секунды успел подумать, что то ли крестик маленький, то ли у него ладони огромные…
  «Господи, о чем я? Какие ладони?..»
  Тем временем дядя подбежал, ухватил его за плечо (захотелось недовольно дернуться, отшатнуться, сбросить его руку – сделать что угодно, лишь бы… этот его не трогал!) и попытался заглянуть в глаза. Аскольд с большим трудом подавил рвущееся наружу шипение. Он отшатнулся и попытался сделать шаг назад – но позади была только стена, а ходить через стены он пока не научился.
  «…Пока?..»
  – Со мной все в порядке, просто я устал, – пытаясь произнести это как можно спокойней, выдавил из себя молодой недоврач.
  – Да, но я не могу отпускать тебя в таком состоянии, Ас! – как же его проклятущий голос походил на голос, каким разговаривают с маленьким ребенком! Это взбесило парня. – Идем, я тебя проверю на всякий случай… Тебе же…
  – Нехорошо, да?!
  Он запомнил только как дядя пытается вести его куда-то и как охранники привстают со своих мест, намереваясь, видимо, помочь… упечь его в психушку?.. Дальше были только оглушительный грохот, багровое, много багрового, несущееся по коридору тело и брызги на лице. И тошнота.
  Очнувшись и снова пошатнувшись, он с некоей отстраненностью отметил, что дядя каким-то образом оказался на другом конце коридора, и сейчас поднимается со стоном с пола. Отметил, что рядом с местами для охраны были буро-багровые мелкие-мелкие брызги с редкими белыми вкраплениями. Отметил, что стены рядом с выходом пошли трещинами. А самое главное – раскалывалась голова…
  Он сделал несколько шагов и вышел из здания.
  Тошнота, боль, все звенит и кружится перед глазами…
  Тошнота, все кружится, кружится… Кружится…
  Тошнота…